11 января — открытие первого советского крематория
«Сухонькая старушка сгорает за 50 минут, люди покрепче – за полтора часа, но долго тлеют кости. Дольше всех горят раковые больные». Это строки из докладной записки руководства первого советского крематория в адрес Моссовета. Он начал работать в столице в день нашего обзора — 11 января 1927 года, став пионером в области альтернативных способов захоронения.
Вообще-то Указ о кремации советская власть издала еще в 1918 году. И даже построила первую печь в здании бывших бань на Васильевском острове. Там сжигали исключительно невостребованные и неопознанные тела. Однако советский крематорий, кстати, полностью построенный из отечественных комплектующих, проработал всего несколько месяцев и закрылся в 1921 году «за отсутствием дров».
Второй крематорий построили уже на импортном оборудовании в столице в 1927 году. Для помещения решили приспособить храм Серафима Саровского в Донском монастыре. Строительству предшествовала мощная пропагандистская работа. Стали появляться кружки сторонников пролетарской кремации и на их основе возникло «Общество развития и распространения идеи кремации в РСФСР» (ОРРИК), которое занималось пропагандированием нового вида похорон и высмеивало предрассудки. Помните у Ильфа и Петрова в «Золотом теленке»:
— Ну что, старик, в крематорий пора? — Пора, батюшка, — ответил швейцар, радостно улыбаясь, — в наш советский колумбарий.
Со временем идея огненного погребения стала настолько модной в столице, что когда состоялось открытие первого московского крематория, от желающих сжечь своих покойных родственников не было отбоя. Пришлось даже устраивать что-то типа отбора. Победил в «конкурсе» революционный балтийский моряк, член партии товарищ Соловьев. Его кремировали первым и тут же постановили считать урну с прахом памятником первой советской кремации в СССР. Ее и сейчас можно увидеть в ритуальном зале Донского монастыря.
Ну а после наступили рабочие будни крематория. И потекли рекой отчеты наподобие того, что приведён в начале заметки.