Как подводная лодка подорвалась на мине, но моряки придумали способ спасения. И чем закончилось противостояние с немцами?
Он был призван в армию за год до начала Великой Отечественной войны. Направили учиться на радиста в школу Северного флота. А в начале июня 1941 года Алексея отправился в бригаду подводных лодок, которая базировалась на Кольском полуострове. Только временно им пришлось стать землекопами.
Финские части и немецкие егеря рвались к мурманской железной дороге, пытаясь отрезать Красной Армии пути снабжения. Матросы вместе с гражданскими активно копали рубежи обороны и несли караул. Их распределили по подводным лодкам только тогда, когда отодвинулась непосредственная угроза Мурманску.
Алексей Кузнецов попал в экипаж Щ-421, которым командовал знаменитый в будущем Фёдор Видяев. Но первый же боевой выход в марте 1942 года стал для молодого матроса самым драматичным.
…У мыса Нордкап был обнаружен конвой немецких судов. Транспорт торпедировали, удалось уйти и от кораблей охранения. Но лодка «напоролась» на мину. Получив повреждения, потеряла ход и связь. Пришлось провести аварийное всплытие. От кормового люка оказалась срезана верхняя крышка, обеих гребных винтов больше не было. Щ-421 больше не могла двигаться самостоятельно. Повезло, что среди сильного снега наблюдательные посты немцев с берега их просто не заметили. Но на случай непредвиденного нападения подводную лодку всё равно подготовили к взрыву. В любом случае она не должна была достаться врагу.
После этого командир дал приказ – из брезентовых чехлов от дизелей подводники изготовили парус. И прикрепили его на перископ, чтобы начать движение. Начался медленный дрейф в сторону открытого моря. В это же время внутри субмарины шла борьба за выживание. В 7 отсек поступала ледяная морская вода, но несколько краснофлотцев сумели задраить переборки и заделать пробоину. Теперь у экипажа появился шанс выжить.
Как только за плотными облаками слышался звук немецкого самолёта, парус перископа немедленно снимали. Потом ставили заново. Лодку отнесло от берега километров на 10. Когда удалось починить рацию, сообщили в штаб флота. Подошедшая К-22 попыталась взять разбитую субмарину на буксир. Но сильная волна разбила тросы. А тут и в просветах между облаками появился немецкий самолёт-разведчик и стал пускать сигнальные ракеты своим в сторону подводной лодки. Стало ясно, что вскоре появятся бомбардировщики.
Пришёл приказ – всем перейти на К-22, «Щуку» уничтожить торпедой. Через несколько секунд рубка погибшей Щ-421 скрылась под водой. Краснофлотцы провожали свою лодку, стоя на палубе, обнажив головы.
Через два дня К-22, заходя в бухту с двумя экипажами, дала два сигнала опознавания – за себя и погибшую «Щуку». Ведь хотя Щ-421 больше не было, но были спасены экипаж и знамя, а значит – корабль считался действующим!
Часть экипажа вместе с капитаном были отправлены на Щ-422, другую часть, с которыми оставили и Алексея Кузнецова, временно оставили на суше. Ждали поступления новых субмарин, которые должны были прийти на Север с Каспийского моря.
Алексей вместе с другими, оставшимися на берегу, завидовал ушедшим в море. Но в июле 1943 года гвардейская Щ-422 не вернулась из похода. И место её гибели так и не было найдено. Не вернулась на базу и К-22, на которой в последнем боевом выходе оказалось 77 подводников.
Ещё больше интересных историй в моём